Янек Мягги о коронавирусной коммуникации: разыскивается убедительный русский! Пусть он скажет то, что нужно

Разве эстонец понимает, о чем идет речь только потому, что говорят на эстонском?

Заблуждаются те, кто считают, что человек думает и ведет себя так, как ему говорят. И те, кто считает, что можно сказать или сделать что-то таким образом, что все общество будет на это равняться. Голова человека наполнена разной информацией, каждая новая порция данных может вызывать реакцию, но необязательно такую, на которую рассчитывает тот, кто дает информацию. Человек, хоть немного, но думает своей головой. И его мысль может быть, а может и не быть гениальной.

Почему в Ида-Вирумаа и в русскоязычных районах Таллинна вирус распространяется быстрее, чем в остальной Эстонии? Действительно ли эстонцы лучше понимают, что нужно делать, чтобы защитить себя от вируса? И государство просто не смогло достучаться до русскоязычных? Кто те люди, чьи слова что-то значат для русскоговорящих в Эстонии?

Однозначно Кылварт

Моя единокровная сестра-украинка Инга (гражданка Эстонской Республики по рождению, всю жизнь прожившая в Украине) прилежно изучает эстонский язык с 2014-го года, но я общаюсь с ней и ее семьей на русском. Я спросил Ингу, чье мнение в Эстонии для нее важно? «Однозначно Михаила Кылварта, кроме того, я смотрю ETV +, мне симпатичен Андрей Титов», - отметила Инга.

Поскольку среди эстонцев и русских влияние имеют разные люди, можно сделать вывод, что лидеры мнений – люди, чьи слова заставляют других думать и действовать – тоже отличаются, равно как и каналы передачи информации и коммуникационные сообщения.

Я поинтересовался мнением другого русскоговорящего друга и услышал следующее: есть люди, имеющие влияние в обеих общинах, например, Аркадий Попов, Анне Вески; есть те, чья позиция важна из-за их работы, скажем, политики или журналисты – не только Титов, но и, например, Борис Горский; есть те, кто влияют на определенную возрастную группу, например, актер Эдуард Томан или предприниматель Владимир Фунтиков, и, конечно же, звезды Русского театра – Лариса Саванкова, только что получившая награду президента, и Александр Ивашкевич.

Один известный русский, отвечая на мой вопрос, поставил диагноз ситуации в целом: «Мы говорим о том, что правильное русское имя и фотография рядом со статьей заставит человека действовать. Это неправда. Доверие к системе важнее, чем к ее индивидуальному представителю. Если система в целом никогда не прилагала особых усилий, чтобы стать понятной и близкой для тех, у кого эстонский не родной язык, неудивительно, что даже заслуживающие доверия представители этой системы не смогут убедить людей вести себя определенным образом. Государство как система избегает установления доверительных отношений с русскоязычным населением, скорее наоборот, в течение многих лет в речах своих высокопоставленных представителей оно изгоняет русских прочь. Может, дело не в людях, а в недоверии к системе?»

Преодолеть преграды

Во время кризиса специалисты по коммуникации в Эстонии должны как минимум попытаться преодолеть преграды между различными информационными полями. Дело не только в убедительности формулировки сообщения, но и в убедительности человека, который его доносит. Самая большая особая община в Эстонии – это носители других языков, которые могут быть согласны с сутью сообщения, но не всегда улавливают его на лету.

Не стоит надеяться, что все эстонцы поймут обращение на эстонском языке. Что они будут его слушать. Что их это интересует. Что они обратят на это внимание. Что это сработает. Публичные дебаты доказывают, что это не так.

Поскольку большая часть публичного пространства является эстоноязычной, то для представителей других национальностей круг лидеров общественного мнения более ограничен и фрагментирован. Среди эстонцев тоже есть лидеры мнений, представляющие разные общественные группы, чьи мнения диаметрально противоположны. Однако из-за их множественности среднестатистическому гражданину легче сформировать свою позицию.

Если большинство жителей Эстонии, не говорящих по-эстонски, не понимают, чего от них ждут, это указывает на отсутствие языковых навыков у представителей другой стороны. Если значительная часть населения Эстонии – независимо от языка и национальности – не делает то, что от них ожидают, это свидетельствует не только о беспомощности, но и о ложных ожиданиях другой стороны.