НАСТОЯЩИЙ ПРАЗДНИК!

Редакцию французского сатирического журнала Charlie Hebdo атаковали террористы, погибли 12 сотрудников.

Фанатам журнала не понравилось, как Франсуа Олланд, Ангела Меркель и другие государственные руководители маршировали по Парижу с целью поддержать свободу слова. Слащаво. Неискренне. Скорее, фанаты представляли картинки, унижающие человеческое достойство правителей государств. Именно этого они ждали от редакции Charlie Hebdo. И если бы журналисты не погибли, карикатуры бы появились. Или еще появятся, несмотря ни на что. Так или иначе. 

Разумеется, это было фальшивкой, давящей на жалость – обычная политическая массовая пропаганда, которая помогает вписать себя в историю, но она не имеет никакого отношения к сочувствию. Такой же лживой является и речь о свободе слова, которую произносят эстонские политики, заслуживающие попасть на обложку Charlie Hebdo. Замолчите наконец!

Это совсем не шутка

Многие фанаты Charlie Hebdo знают, что в глубине души лидер ультраправого Народного фронта Марин Ле Пен и президенты Франсуа Олланд и Николя Саркози до слез счастливы. Над ними издевались не мусульмане, а карикатуристы, которые являются представителями той же нации, что и они. И именно поэтому их нужно узнаваемо изображать на карикатурах, удовлетворяющими свои желания, бреющими Жилетом живот или делающими что-то подобное.

Когда веры нет (а у народа Charlie Hebdo ее не было), тогда нет и противного третьего глаза, из-за которого подавляются все низменные желания – а вдруг бог увидит. Его не существует!

Во Франции дела обстоят далеко не смешно. Но не смешно и в Эстонии. И не смешон тот факт, что все это произошло в маргинальном сатирическом журнале. Рост тиража с 45 000 до 1 000 000 говорит не о смерти журнала, а о его пробуждении.

Общенациональная страсть к юмору родилась через смерть, с которой редакция Charlie Hebdo считалась долгое время.

Когда главного редактора Стефана Шарбоннье в интервью журналу Tel Quel спросили про изображение Мухаммеда в Charlie, он ответил: «Я лучше умру стоя, чем буду жить на коленях».

И ему пришлось умереть. Но не из-за Мухаммеда. Нет. Он погиб в войне, которая идет между социальными группами (национальности, государства, религии, партии и тд) со времен сотворения мира, и теперь принявшей новую форму. Юмористические издевки это всего лишь предлог, а не причина.

У войны есть предлоги

Мир не изменился. Война идет все время, но не везде одновременно. У войны есть предлоги, а причины и зачинщики не те, кто ими кажутся. Вернее, хотят казаться. Европа никогда не станет местом, где будет царить полный покой. Там, где много людей с разной культурой, неизбежно будут возникать столкновения.

Мы не можем даже здесь, в скучной Эстонии, проявлять достаточно терпимости друг к другу. Хотим ли мы здесь видеть негров и чурок? Не хотим! (Борцы за свободу слова: негр – это допустимое слово, или кто-то нам навяжет запрет на его использование? Если навяжет, то лучше умереть стоя, чем жить на коленях!)

Должны ли мы пожалеть чурку за то, что он хочет служить своему богу? Или какого-то атеиста за то, что он не хочет? Или какого-то негра за то, что он черный? Если не должны, то и они нас не должны. С пистолетом против карандаша – это слишком? А с карандашом против пистолета – не слишком? Нам мила жизнь. Им мила смерть.